Der destruktive Charakter lebt nicht aus dem Gefühl, daß das Leben lebenswert sei, sondern daß der Selbstmord die Mühe nicht lohnt.
Требование отказа от всяких привязанностей, как одна из буддийских максим, вступало в противоречие с потребностью каждого живого существа в любви, обрекало его на переживание своей трагической раздвоенности. С одной стороны, по всеобщему убеждению, человеку, не испытавшему любви, недоступно постижение прекрасного – аварэ, но с другой стороны, испытывающий любовь – это погрязший в привязанности к миру грешник. Метания между религиозными требованиями и потребностью сердца приводили к состоянию обреченности, пониманию невозможности благоприятного перерождения для живого чувствующего сердца. Красота оказывалась неразрывно связанной с греховностью. Вот почему принято переводить аварэ как "печальное очарование вещей": раздвоенность между религиозно-этическим и эстетическим идеалами в жизни, в искусстве и литературе неизбежно сопровождалась неуверенностью, неопределенностью, грустью.Таким образом, понятие аварэ означает не только красоту гармонии, красоту душевных движений или изысканность; оно одновременно подразумевает, что все это как бы покрыто вуалью смерти и бренности.


(Елена Скворцова, "Из истории японской эстетики")